В двадцатые годы XIX столетия, когда губернатор края М. М. Сперанский готовил проект “устава сибирских киргизов”, в некоторых его параграфах он отразил мысль о внедрении хлебопашества среди кочевников.

Этим документом вменялось в обязанность всем русским чиновникам и линейным казакам внедрять в степи земледелие, садоводство, убеждать казахов в преимуществах оседлости, помогать осваивать неведомое им хлебопашество. Но в то время хлебопашество в степи должного развития снова не получило.

Наместник Степного края Казнаков в 1875 году поднял перед царем Александром III вопрос об отмене запрета на заселение казахских степей крестьянами центральных губерний России. Четырнадцать лет понадобилось императору для того, чтобы обнародовать “высочайшие уведомления” о том, что акмолинские степи объявляются открытыми для вольного крестьянского поселения.

Шел 1889 год. Подходил к концу XIX век, за который Россия насчитала сорок голодных лет. Неурожаи одновременно постигали до 60 губерний. Изголодавшиеся люди снимались с насиженных мест и отправлялись в далекие неведомые края. На привольные земли хлынула волна переселенцев из разных губерний России.

Хотя переселение на восток и одобрялось правительством, но местные власти не были готовы к приему и размещению такого количества людей. Переселенцам ничего не оставалось, как оседать на местах, которые отводились под заселение где-нибудь на берегу озера, речки или у леса. Они объединялись, образовывали хутора и начинали обустраиваться.

Имена поселениям давались самые разные. Чаще именовали их так, чтобы напоминали о краях, откуда прибыла основная масса переселенцев. Так появились Полтавки, Киевки, Саратовки…Другие новоселы называли свои селения местами их размещения – Заречное, Подлесное, Березовка, Красный бор, Боровское, Боровое и др.